ватиканские страсти

Из секретных архивов Ватикана, о которых, правда, уже минимум полвека хорошо известно.
Адресат (Джулия Ф., 20 лет) и адресант (Родриго Б., 63 года) не изменились, но тон обоих писем радикальным образом отличается, как и почерк автора.

Первое написано практически каллиграфическим почерком, и от него веет благорастворением воздухов:

"Ты слишком снисходительна, описывая красоту этой особы, которая была бы недостойна даже развязывать шнурки на твоих туфлях. Мы видим, что ты вела себя очень скромно, и мы знаем, почему ты так поступила: дело в том, что ты прекрасно знаешь — каждый из тех, кто нам написал, уверяет, что рядом с тобой она подобна фонарю, сравниваемому с солнцем. Когда ты пишешь нам, что она очень красива, но делаешь это потому, что мы понимаем твое собственное совершенство, которое, по правде говоря, никогда не вызывало у нас сомнений. Раз уж мы это ясно сознаем, мы хотели бы, чтобы ты полностью и безраздельно принадлежала человеку, который любит тебя как никого в мире. И когда ты примешь это решение, мы будем считать тебя мудрой настолько, насколько ты совершенна".

Второе же было отправлено в ответ на нежелание юной получательницы возвращаться в Рим без дозволения на то мужа, проживавшего, однако, в соседнем поместье. (Вот же негодяйка! Угрожать изменить любовнику с законным супругом - какое коварство). По почерку видно, что дядечку совершенно не по-детски трясло от ревности.

"Неблагодарная и коварная Джулия… Хотя мы и решили, что душа у тебя и у того, кто дает тебе советы, недобрая, мы не можем поверить, что ты поступишь так коварно и неблагодарно, хотя ты так часто клялась нам, что будешь верно нам подчиняться и никогда не приблизишься к Орсини. А теперь ты хочешь поступить наперекор и отправиться в Бассанелло, чтобы загубить свою жизнь и, конечно же, для того, чтобы снова отдаться этому жеребцу. Но мы надеемся, что ты и неблагодарная Адриенна осознаете ваше заблуждение и раскаетесь. Настоящим под угрозой отлучения и вечного проклятия мы запрещаем тебе покидать Каподимонте или Марту и тем более отправляться в Бассанелло".

Страсти какие...
Только и хочется сказать: "Я пустил белый дым над Сикстинской капеллой, а что для своей девушки сделал ты?"